Покажи мне, зеркало… (СИ) - Нури Ирада (книга регистрации .TXT) 📗
Прикидывая и так, и эдак планы спасения, я очень сожалела, что доступ к ханской казне был для меня навсегда потерян. Хорошо еще, что благодаря сообразительности Марал, нам удалось своевременно припрятать украшения, что были надеты на мне вместе со свадебным платьем, и я очень надеялась, что их ценность окажется достаточно высокой для того, чтобы оплатить услуги тех, кто согласится рискнуть собственной жизнью помогая преследуемым со всех сторон беглянкам.
Единственное украшение, с которым я даже под страхом смерти ни за что не согласилась бы расстаться, было изумрудное кольцо, то самое, что словно оберег всегда носила либо на указательном пальце правой руки, либо за лифом платья. Таинственное мерцающее сияние, исходящее из глубины камня самым невероятным образом, успокаивало, дарило силы и поддержку которых мне так не доставало самой, и теперь, когда рядом не было больше ни отца, ни мамы, которым я могла бы открыть все то, что было у меня на душе, я делилась своими переживаниями с ним, подмигивающим мне подобно близкому, все понимающему другу.
Два месяца в течение которых мы с ужасом прислушивались к каждому шороху за стеной, каждую минуту ожидая увидеть перед собой обнаружившего наше убежище Джабира, пролетели как один ужасный сон, и, наконец наступил день, когда не балующая нас частыми визитами Зейнаб с удовольствием потирая руки, прямо с порога возвестила, что ее сын приостановил поиски сбежавшей сестры, так как получил известия о том, что она пересекла границу с соседним ханством и оттуда направилась в Стамбул, где попросила убежище у самого султана.
Это было тем более странным, что в точности повторяло все мои планы, а это значит, нужно было срочно придумывать другой вариант.
— Теперь, когда Джабир продумывает возможность послать своих шпионов ко двору султана, вы сможете незаметно покинуть опостылевшую клетку и сбежать из ханства, не опасаясь никакого преследования.
Мы с Марал переглянулись. Повстречай я мать нового хана впервые, подумала бы, что никогда раньше не встречала женщины красивее и добрее, но это было не так. О том, какой Зейнаб ханым была на самом деле, я знала уже давно, а после случайно подслушанного моей служанкой разговора на фарси между двумя охранниками, когда они были уверены в том, что их никто не слышит и уж тем более не понимает, все сразу встало на свои места — пришло время нас устранить.
Стараясь не выдать себя, я с силой вцепилась в край тюфяка, на котором в этот момент сидела:
— Правда? Когда?
Указав на тех самых охранников, вошедших сейчас вместе с ней, женщина доверительно продолжила:
— Ночью, после того, как все уснут, вы сможете выйти тем же способом, каким сюда и пришли. Слуг в этой части дворца не будет, уж я об этом позабочусь, так что вы вполне спокойно сможете выйти через задние двери в сад, а оттуда к воротам, ведущим в горы. Вам нужно будет добежать до развилки, где вас будут ждать мои люди, которые вмиг домчат вас туда, куда вы им укажете.
Итак, время пришло, и только от воли Всевышнего и от нашей сообразительности теперь зависело сможем ли мы спастись, или же нас, спустя некоторое время, найдут с перерезанным горлом в какой-нибудь канаве, если к тому моменту дикие звери не обглодают наши кости.
Кивнув, и в поисках поддержки взглянув на едва заметно подмигнувшую мне Марал, я ответила:
— Хорошо. Пусть ваши люди будут готовы, еще до рассвета мы покинем Гызылдаг навсегда…
ГЛАВА 29
Подобно ворам в ночи, в страхе замирая от каждого шороха, мы крались по запутанным коридорам родного дома, ныне превратившегося в логово врагов. От вынужденной двухмесячной малоподвижности, ноги почти отказывались ходить, и мне приходилось прилагать поистине титанические усилия, чтобы заставлять себя двигаться вперед.
В одном Зейнаб оказалась права: в попытке отвести от себя любые подозрения, она действительно позаботилась о том, чтобы на нашем пути не встретилось никого, но, разумеется всего предусмотреть она не могла, а именно того, что у главного евнуха Арзу-аги может прихватить живот, и что на пути к отхожему месту, он столкнется с двумя напуганными до смерти беглянками.
— О, Аллах. Госпожа, это вы? Марал, негодяйка такая, где тебя носило все это время? Госпожа, я так рад видеть вас в добром здравии, — старый слуга, всегда относящийся ко мне как к дочери, преданно склонил голову.
— Рад, говоришь? — я схватила старика за плечи и развернула лицом к тусклому свету масляной лампы, которую держала в руках Марал, — Тогда помоги нам, Арзу-ага, и я буду знать, что не зря покойные родители высоко ценили твою преданность и прививали это уважение и мне.
— Я… я — пискнул евнух, — да я жизнь за вас отдам, госпожа. Только скажите, что я могу для вас сделать?
— Нам нужно покинуть пределы дворца, но только не через заднюю дверь, там поджидают убийцы, подосланные Зейнаб.
— Зейнаб ханым? Вы уверены? Она ведь обещала вашему брату вас разыскать…
— Он мне не брат, слышишь, — я так встряхнула несчастного старика, что у него клацнули зубы и слетела с головы чалма, с которой он не расставался даже под страхом смерти. В детстве, мы с братьями и сестрами подозревая, что он прячет под ней плешь и козьи рога, пытались стянуть ее с него, но каждый раз безрезультатно, и сейчас, я, раскрыв от удивления рот, уставилась на то, что старый лис столько лет от всех скрывал: роскошная грива ярко красных подкрашенных хной волос, словно пальма вздыбилась над головой, отчего Арзу-ага резко стал похожим на льва с человеческим лицом.
Помимо воли рот сам собой начал расплываться до ушей, и, чтобы не злить единственного союзника, я поспешила подхватить с пола слетевший головной убор и прикрыть им тщательно оберегаемое от посторонних глаз сокровище.
Поправив чалму и видимо сразу почувствовав себя увереннее от того, что никто не стал приставать к нему с глупыми вопросами, евнух, понизив голос до шепота произнес:
— Ах, госпожа, если бы вы только знали, что здесь происходило все это время. Молодой господин не пощадил никого из ваших родных, так что вы с ним — единственные, кто остался из рода Шахин, более того, он просто с ума сошел, когда узнал, что вы исчезли. О, Аллах, о чем это я… как же вам удастся сбежать, ведь вас повсюду разыскивают?
— Пока не знаю, Арзу-ага, — честно ответила я, не скрывая от старого слуги правды, — главное, выбраться отсюда, а дальше уж будь, что будет…
Громкое урчание в животе слуги и его выпученные глаза прервали мой монолог и заставили взглянуть на него по-другому. Схватившись за живот, старик попятился назад, виновато бормоча:
— Тихо. Тихо, тебе говорят, исчадие ада. Не срами меня перед госпожой, иблис.
Несмотря на драматизм ситуации, я едва не прыснула со смеху, услышав необычный диалог с животом, который недовольно урча продолжал громко препираться со своим хозяином. Судя по то тому, как пламя лампы заколебалось, Марал была не в лучшем состоянии, чем я, изо всех сил пытаясь не расхохотаться.
— Арзу-ага, прости, что задерживаю тебя. Мы лучше пойдем, а ты…
— Нет, госпожа, это вы меня простите. Дайте мне немного времени, и я сделаю все, чтобы вам помочь.
— Но как?
Все еще держась за живот и слегка пританцовывая на месте, евнух потянулся одной рукой и выудил из недр одежды небольшой ключ, который поспешил протянуть мне:
— Возьмите, госпожа. Этот ключ от помещения для смены одежды при хамаме, вас там никто не потревожит в этот час. Подождите меня немного, и клянусь, что непременно помогу вам покинуть дворец.
Был ли у нас выбор? Думаю, нет, поэтому пришлось согласиться. Приняв ключ из подрагивающей руки, мы, со всех ног понеслись в сторону бань.
На борьбу с "иблисом" у старца потребовалось больше времени, чем он планировал, но тем не менее, слово он свое сдержал и вернулся. К тому времени, доведенные до отчаяния томительным ожиданием, мы уже начали терять надежду когда-нибудь увидеть его вновь, поэтому с визгом восторга повисли у него на шее.
